Немногочисленные жители Семёновской, 8в до сих пор не получили ни компенсаций, ни новых квартир. Почти за год всё, что сделали, чтобы расселить дом «в ускоренном порядке», это выпустили соответствующее постановление и вроде бы даже провели оценку недвижимости. Только жильцам её не показали, сообщив, что денег на них всё равно нет. Тем временем в доме с проваливающимися гнилыми полами продолжают жить несколько собственников, в том числе и пожилая женщина-инвалид. А свободные квартиры, как говорят люди, стали заселять неизвестные.
Постановление об ускоренном расселении ветхого и аварийного дома, как показывает практика, ничего не значит, если это нужно только жильцам. Полгода назад Новости VL.ru писали о доме на Семёновской, 8в, жильцы которого сами несколько лет добивались признания его аварийным. Их как раз и должны были расселить вот так – ускоренно, выплатив компенсации. Но на деле людям говорят, что денег на них нет, когда появятся – неизвестно.
Жилой дом на Семёновской, 8в, в границах «Миллионки» – трёхэтажный. По документам он 1918 года постройки, но к этому периоду можно отнести два этажа. Первый – крепкий, каменный. Над ним надстроен второй, из бруса лиственницы. Он был настолько мощный, как говорит владелица квартиры в доме, что когда ей меняли окна, сломали несколько пил. Третий этаж надстроили примерно в 40-х годах, когда дом передали «Дальзаводу».
Перед саммитом АТЭС в 2012 году домик обшили сайдингом. Жильцы подозревают, что именно тогда началось его разрушение. Под обшивкой скорее всего не сделали вентиляцию. С годами деревянные перекрытия стали проседать, трубы – рваться, а проводка – искрить.
«Я купила квартиру, когда дом ещё не был аварийным, – рассказывает Алёна. – У меня выбора особо не было, либо здесь 35 квадратов, либо гостинка в 18 метров. Сначала всё было неплохо, потом начали проваливаться полы. Я забила тревогу и по этому замкнутому кругу бегу уже шестой год».
На руках у жильцов экспертиза, сделанная в 2020 году. Уже тогда степень износа дома составляла 71%. Люди стали постепенно съезжать – у кого была такая возможность. Алёна, после того, как в её квартире провалились полы, вместе с сыном съехала на съёмную квартиру, где и живёт до сих пор.
Почти три года назад, когда сюжет о состоянии их дома вышел на федеральном телеканале, Алёну пригласили в Следственный комитет. Оказалось, что вопрос с ветхим домом взял на контроль глава Следкома Александр Бастрыкин. В отношении администрации Владивостока завели уголовное дело.
«В 2021 году дом признали аварийным и подлежащим сносу. Я до этого несколько раз пыталась попасть на приём к начальнику управления содержания жилищным фондом Григорию Пейхвассеру, но встречалась только с его замами, которые меня спрашивали – а зачем вы здесь купили квартиру? Когда вмешался Следственный комитет, мы наконец-то встретились с ним лично. Он говорил, что вот совсем скоро нас расселят. В 2023 году не получится, там уже бюджет свёрстан, нас туда не включат. Но вот в 2024-м – точно!» – вспоминает Алёна.
По закону, когда дом признаётся аварийным, в документы включают формулировку о сносе собственниками здания самостоятельно в разумный срок. Их «разумный срок» установили на 2030 год, до которого внутренние помещения здания вряд ли доживут. После вмешательства правоохранительных органов срок сдвинули на 1 января 2024 года. И после этого, поскольку сами сносить дом жильцы не имеют права (такая двойственность в законодательстве), в дело включаются местные власти, которые обещали «до марта-апреля» всё сделать и компенсировать.
Но всё, что увидели в 2024 году жители дома, – это постановление об ускоренном расселении. Говорят, что перед ними «как будто морковкой машут», которую им никак не достать. Открыто ли ещё то уголовное дело, люди не знают. И в суд обратиться тоже не могут, ведь мэрия что-то немножко делает...
«По закону нужно было провести оценку недвижимости, заключить с нами соглашение и произвести выкуп этих квартир. В среднем по России этот процесс занимает несколько месяцев. Что начало происходить? Они сначала в течение двух месяцев отвечали нам, что у них нет денег на оценщиков. Потом вроде сделали всё-таки оценку, но её не предоставили жильцам. Сказали нам – а мы вам ничего не покажем, потому что на вас денег всё равно нет, в этом году не ждите даже. Предлагают маневренный фонд, даже обещают сделать там косметический ремонт. Но люди уже не верят. Говорят – вы нас там поселите и навсегда забудете. К тому же это чаще всего цокольный этаж и где-нибудь в таких районах, из которых не выберешься. У нас здесь бабуля живёт, инвалид, говорит: «Я лучше здесь помру», – рассказывают жильцы.
Ремонт хотели сделать и в этом доме, даже прислали рабочих. Но те посмотрели на состояние перекрытий и отказались. Был шанс, что от вибраций гнилое дерево просто сложится. Официально в доме всё ещё проживают четыре семьи. Неофициально в пустующие квартиры, судя по всему, пробрался кто-то ещё, возможно, какие-то нелегалы из «понаехавших».
Ещё одна собственница, Оксана, говорит, что каждый год «развлекается» с сетевыми организациями. Её квартира обесточена – электричество обрубили, когда она съезжала в более безопасное жильё. Есть соответствующий акт. Но ДЭК исправно подаёт на неё в суд за неуплату, у Оксаны списываются со счетов деньги, потом она подаёт заявление на поворот судебного приказа, деньги возвращают. И так каждый год.
На втором и третьем этажах не найти ровных полов, а половицы жалобно скрипят от каждого шага. По стенам и потолку бегут трещины. Управляющей компании здесь тоже нет, во всяком случае, никто о ней не знает. На первом этаже все квартиры закрыты. В одной из них ещё по старым фотографиям видно, что несущая балка подпёрта брусом. В другую получилось заглянуть через окно – в ней обваливается потолок и мокнут стены. Люди переживают, что пока чиновники тянут с ответами и расселением, дом может просто сложиться.
