Почти два десятка лет в Тавричанке работает уникальный для Приморья и один из немногих на всю страну центр реабилитации морских млекопитающих «Тюлень». Как следует из названия, основными пациентами центра являются пёстрые нерпы, или ларги, наши самые близкие из диких животных соседи. Ежегодно с февраля по май в центр поступают маленькие тюлени – детёныши, волей случая, погоды или человеческого фактора разлучённые с матерями слишком рано для самостоятельной жизни. Специалисты рехаба выхаживают животных и выпускают их в естественную среду обитания. В этом сезоне тюленей уже восемь.
Первого зверька директор центра «Тюлень» Лора Белоиван и её муж ветеринар Павел Чопенко нашли, ещё когда никакого центра и в помине не было. В 2005 году во время прогулки с собакой на побережье Владивостока обнаружился умирающий щенок ларги. Это оказалась самка, которую назвали Чувырлой. Её принесли в квартиру и стали пытаться выходить. В России подобными вещами тогда никто не занимался, поэтому в поисках помощи супруги вышли на реабилитационный центр в Ирландии. Специалисты две недели консультировали и помогали с лечением, хотя результат всё равно оказался печальным. Чувырла погибла от аллергической реакции на глистогонный препарат, чего никто не мог предугадать. Но этот грустный опыт положил начало большой и важной работе по выхаживанию детёнышей ларг.
Сейчас центр «Тюлень» – это большая территория у самого моря в Тавричанке, где есть закрытые карантинные боксы, открытые вольеры с морской галькой, маленькие бассейны-«тазики», в которых окрепшие тюлени учатся самостоятельно есть, а также большие и глубокие бассейны, где они тренируются спать с задержкой дыхания и отвыкают от контакта с человеком. Лоре и Павлу часто звонят со всей страны – нашли лахтака на Сахалине, кольчатую нерпу в Калининграде, редкого дельфина Рисо на Де-Фризе... Почти за двадцать лет опыта накопилось – и ещё копится – достаточно, чтобы оказывать консультативную помощь на расстоянии. И забирать тюленей на лечение со всех уголков Приморья.
Откуда берутся тюлени?
В Приморском крае сезон рождения детёнышей у пёстрых нерп начинается в конце января и продолжается до середины марта. Новорождённые ларги не умеют охотиться сами, первые недели жизни они питаются исключительно материнским молоком. В нормальных условиях, когда приходит время, самка в последний раз раскармливает малыша «до шарообразного состояния» и уходит. Детёныш некоторое время лежит там, где его оставили, выживая за счёт накопленных запасов жира. А потом худеет, голодает и уже вынужден спускаться с берега или со льдины в воду, учиться добывать пропитание самостоятельно.
Но нередко случается так, что самку и детёныша обстоятельства разлучают раньше – льдины откалываются, самка пугается чего-то и сбегает, а потом не может найти малыша. Или происходит шторм, который разбрасывает тюленьи семьи вдоль побережья. Иногда детёнышей сразу приносит к берегу, иногда они слишком много времени проводят в воде и теряют силы. Недокормленные щенки не имеют необходимого для самостоятельного выживания запаса жира, и такие животные обречены на смерть. Признаки истощения тюленёнка видны даже непрофессиональному взгляду – у недокормышей резко обозначена шея, видны проступающие тазовые кости, имеются кожные складки.
«В этом году сезон начался нормально – не раньше, не позже, – говорит Лора Белоиван. – Мы ожидали даже раньше. Были в отъезде и сильно тревожились, что до 2 марта что-нибудь произойдёт. Потому что начались разломы льда в феврале – это почти уникальная история. Обычно отрывает одно ледовое поле, а другое дело, когда лёд крошится везде и большими полями. В этом главная опасность для молодняка и главный природный фактор, из-за которого самка слишком рано разлучается с детёнышем. Происходит разлом льда, и при наличии ветра и течений самка иногда теряет возможность докричаться до своего детёныша. Это их основной способ опознавания. Запах – уже контрольный. Самка слышит голосовой отклик, подплывает, обнюхивает детёныша и признаёт. Мы предполагаем, что в этом году пострадало довольно много тюленят, потому что уж больно рано начались разломы и мартовские шторма, которых я не помню в другие годы. Поэтому южные тюленята, которые рождаются на архипелаге Римского-Корсакова, наверняка в этом году сильно пострадали, раз даже к нам пациенты попали практически «оптом». Мы отдаём себе отчёт, что до нас добрался очень маленький процент разлучённых детёнышей от общего количества пострадавших».
До апреля в центр будут поступать «южные» тюлени, а затем ещё месяц-полтора – уже из северных районов.
Сейчас детёнышей в центре восемь. Первая, кому по традиции дали имя, была найдена в Находке. 7 марта её видели на территории «Доброфлота», 8 марта – в бухте Рифовой. 9 марта отловили и привезли в Тавричанку. Истощённая самка стала Розой Рифовой – в честь Розы Люксембург и бухты Рифовой, где тюленя нашли. Теперь живёт в карантиннике, получает шестиразовое питание и громко выражает своё мнение по любому вопросу. Из всех ластоногих обитателей центра она самая разговорчивая.
Второго тюленя нашли в Славянке 10 марта – с температурой, низким давлением и спазмами. Ещё одного самца сняли с камней на полуострове Назимова 14 марта. Его нашёл мужчина, который гулял ранним утром с собакой. Других тюленей в течение недели нашли на Русском острове и на Патрокле. Всем примерно 4-5 недель, а весят они от 9 до 12 килограммов, что вдвое меньше нормы.
Одного упитанного, 24 килограмма, вызволили из ледяной ловушки на Русском острове. На берег он вылезти не мог, там его караулили бродячие собаки. А уйти морем тоже было невозможно. Под шугой было притопленное ледовое поле, которое воткнулось в дно и сместило донный грунт. Таким образом получился неглубокий ковшик, в котором тюлень и отсиживался. Его достали из ледяной воды и привезли в реабилитационный центр, но, в отличие от других пациентов, ненадолго – он здоров, просто пережил сильный стресс. Как только позволит ледовая обстановка, его выпустят обратно в море.
Мог появиться ещё один «патрокловец», его видели на пляже. Но пока волонтёры ехали, его уже спугнули, к сожалению. Лора говорит, что он очень тощий и долго не протянет. Тюленя там видели в течение нескольких дней. В центре просят гуляющих по берегу сразу же сообщать в рехаб, если появится снова.
Вечером 21 марта ещё одного ослабевшего щенка нашли в Большом Камне у лодочного гаража. Малыша приютили в тазу до приезда волонтёров.
Но были в этом году уже и грустные истории. На острове Шкота, куда с туристическими экскурсиями летают вертолёты, истощённый щенок лежал два дня. Его видели, его фотографировали, но сообщили о нём только на третий день – пилоты заподозрили неладное. Волонтёры поехали туда мгновенно, добрались очень быстро, перешли по затопленной косе, спустились по верёвке на пляж, уже соображали, как его транспортировать наверх. Но детёныш умер, причём незадолго до их прибытия. Несколькими часами раньше шанс выжить у него ещё был.
Вмешательство в естественный отбор или его часть?
Деятельность центра поддерживают – в том числе и пожертвованиями – большинство знакомых с его историей и послужным списком. Но иной раз даже от профессионального научного сообщества появляются комментарии вроде «браконьерства» или «вмешательства в естественный отбор».
Официально АНО РЦММ «Тюлень» действует в рамках российского законодательства, на основании устава, зарегистрированного Министерством юстиции Российской Федерации, согласно, в том числе, ОКВЭД 01.70 «Отлов и отстрел диких животных». Этот ОКВЭД применяется для временного изъятия из прибрежных зон населённых пунктов и популярных туристических мест тех животных, чьё состояние угрожает их жизни и благополучию людей. О каждой пятнистой находке рехаб сообщает в Росприроднадзор.
«Нужно понимать, что гибель детёнышей в этом году или в любом другом – в пределах нормы, – объясняет Лора Белоиван. – До года в природе доживает только 50% молодняка. И эта цифра более или менее справедлива для всех видов ластоногих. Из той половины, что не выживает, около 10% гибнет на лежбищах. Мы не ставим для себя задачу спасти популяцию – она более-менее справляется самостоятельно. Мы занимаемся индивидуально теми животными, которые оказались в поле зрения человека, в пределах населённых пунктов или в популярных туристических местах. По идее, они должны войти в те 50% погибших по природным или антропогенным факторам, а они по силе воздействия равны. Человек в новейшей истории стал фактором естественного отбора, и мы оказываем влияние друг на друга. Люди в Приморье довольно плотно населяют прибрежные территории. А ластоногие – это наши самые ближайшие соседи из диких животных. Тигра или медведя ты в центре города не встретишь, а тюленя на набережной Цесаревича или на Токаревском маяке – пожалуйста. И когда человек обнаруживает детёныша своего морского соседа в беспомощном состоянии, для них обоих включается фактор естественного отбора в его современном воплощении: животное получает шанс на выживание, а человек – на то, чтобы сохранить и укрепить свою видовую принадлежность».
Кроме прочего, больные и напуганные животные в местах обитания людей несут в себе различные опасности. Слабые умирают, а затем на побережье неделями лежат разлагающиеся туши. Служб, которые забирают с пляжей мёртвых животных, во Владивостоке нет. Несколько лет назад Новости VL.ru пытались выяснить, кто несёт за это ответственность. Оказалось – что собственник участка, на котором оказался труп. Кроме моральных, этических и эстетических факторов, от такого «соседства» исходит прямая угроза инфекции.
А контакт с живым животным, особенно больным, опасен для человека в первую очередь. Тюлень может укусить, а человек – заболеть, например, микоплазмозом. Это животное со своей флорой, из чуждой и даже частично враждебной нам среды. Поэтому лучшее, что может сделать человек, обнаруживший больного тюленя на пляже, это не кричать, не размахивать руками и не устраивать фотосессии, а позвонить специалистам.
«Мёртвыми животными мы не занимаемся, а тюленчик худенький на маленькой льдинке, причаливший к середине города, – это уже наша забота, – разделяет Лора. – Мы просим людей не сгонять их в воду. Наоборот, лучше встать между ним и кромкой воды, отсекая детёнышу возможность туда уйти. У нас волонтёры реагируют очень быстро и приезжают в течение получаса в городе. В других городах мы инструктируем нашедших, что делать, и отправляем волонтёров как можно скорее. Часто тюленей находят на режимных территориях, куда невозможно попасть с улицы. Звонят мужики с судоремонтного завода, нашли, говорят. Что мы можем сделать? Объясняю полминуты, что надо закрыть голову, взять под передние ласты спиной к себе, положить в коробку. Они такие – да, понятно. Снимают с себя куртку и идут спасать тюленя. Мы забираем животных с проходной. Меня эта спокойная готовность к бескорыстной помощи всегда потрясает. Они потом звонят, интересуются, как себя чувствует их крестник».
Селёдочный смузи и витаминные коктейли
Почти все детёныши, которые сегодня занимают карантинные боксы в реабилитационном центре, неправильно линяют – у них белые пятна ювенильного, то есть детского меха на мордах. Белёк при благополучном выкармливании матерью начинает линять как раз с морды. А у недокормышей остаётся белый мех на носу. Ещё у них насморк, пневмонии и обезвоживание.
Первое время их отпаивают коктейлем из лекарств и витаминов, чтобы восстановить водно-солевой баланс. Поят шесть раз в день. Почти всё остальное время ларги спят и набираются сил. Затем, при хорошей динамике, постепенно переводят на фишсуп – это перемолотая нежирная сельдь. Такой селёдочный смузи пополам с витаминами позволяет быстро «воспитать» необходимое ферментообразование. Когда малыш становится достаточно крепким, его переводят на полноценное питание – тоже сельдь, но уже не молотую, а целую. Селёдку дают потому, что на ней масса набирается очень быстро, что важно, поскольку основная задача – максимально сократить время пребывания тюленя в неволе.
Сперва их учат правильно заглатывать рыбу – с головы. Когда приходит время выводить щенков в открытые вольеры, кормёжка сперва происходит из рук. А в глубоких бассейнах реабилитационного центра ларги получают первые навыки охоты – они сами должны нырнуть, подобрать брошенную рыбку и правильно её заглотить.
«У нас максимум за сезон было 18 тюленей, не одновременно, конечно, – рассказывает Павел Чопенко. – Мы можем разместить столько, сколько потребуется. Окрепших выводим на улицу, они уже там в тазиках гуляют. Это второй этап, когда они начинают есть рыбу самостоятельно. К тому же на улице ларги получат ультрафиолет, который им тоже нужен. Для третьего этапа у нас два бассейна на 20 тонн каждый и четыре на 8 тонн. Там тюлени учатся брать рыбу на разной глубине. Обычно они учатся сами. У местных тюленей матери не принимают особого участия в воспитании, только кормят. Хотя есть другие виды ластоногих, которые проводят с детёнышем до нескольких лет, среди ушастых тюленей это, конечно, сивучи. Подолгу остаются с матерями и моржата».
К карантинному боксу примыкает кормокухня, где в больших морозильных ларях лежит селёдка. Время кормления расписано по часам и по таблицам – сколько раз кормить, сколько грамм за раз давать. Например, на третьей неделе раскорма тюленя кормят уже не шесть раз, а четыре. Но зато сразу по 700 граммов рыбы за раз.
Пока сезон не сильно горячий, Лора и Павел следят за животными вдвоём, а потом приезжают волонтёры, иногда даже с другого конца страны. Многие ездят сюда годами и проводят по несколько месяцев, выхаживая животных и выпуская их на волю. В реабилитационном центре стараются минимизировать общение тюленя с человеком – ему предстоит возвращаться в природу, поэтому здесь никто не приручает животных, а наоборот, учат жить самостоятельно. Но кое-какие манипуляции, особенно в первое время, приходится делать человеческими руками. Зубы у ларг, кстати, очень приличные и сразу постоянные, так что для обращения с ними требуется определённая сноровка.
В карантинных боксах стенки между вольерами прозрачные – ларги видят друг друга и даже общаются. Могут даже подружиться, такой случай в практике реабилитационного центра тоже был. А могут просто громко кричать и облизывать стекло, как, например, сейчас делает Роза. У неё ещё сохраняется сосательный рефлекс, так что самка, пока бодрствует, присасывается к стеклу, делая комичную морду.
Упитанному тюленю, которому скоро домой, дали имя Биг Бэн. У других щенков в этом сезоне кличек пока нет. Они так быстро и кучно пошли, что никто не успел над именами задуматься. Обычно клички тюленям дают по имени нашедшего и району обнаружения. Была, например, Таня Светлая, найденная в посёлке Светлая. Был Сафин Маяков, которого нашёл парень по фамилии Сафин на базе отдыха «Маяк». В один из сезонов тюленей называли именами собак из упряжки Нансена. Но нынешние пока под номерами.
Кроме Розы, другие пациенты тоже иногда переговариваются, но не очень охотно. Могут возмущаться, когда с ними проводят врачебные манипуляции. Как часто бывает с ослабленными организмами, тюлени поступают с букетом различных болезней – и ЖКТ, дыхательной и даже нервной системы. На каждого заводят отдельную историю болезни, где Павел записывает симптоматику, лечение и динамику. Записи сохраняются и после выпуска тюленей обратно в природу – так уже накопился огромный массив данных о животных.
Ещё одна непростая рутинная обязанность – бесконечная стирка. В карантинных боксах тюлени лежат на полу, застеленном пелёнками. Естественным образом они загрязняются. Их много раз за день меняют, стирают в двух огромных стиральных машинах гипоаллергенными средствами без отдушек, затем сушат и снова пускают в дело. Павел говорит, что лишними хлопковые простыни или махровые полотенца не бывают никогда. На них тюлени лежат, ими же их оборачивают во время медицинских манипуляций или даже создают мнимую угрозу, когда нужно отогнать щенка, например, в бассейн.
Чем можно помочь?
Реабилитационный центр «Тюлень» существует на пожертвования и принимает помощь волонтёров. Только нужно понимать, что это – работа, подчас тяжёлая и ненормированная. Незнакомому человеку «тюленчиков» не покажут, кормить не позволят. Можно помочь с уборкой и стиркой, с мониторингом побережья, распространением памяток, транспортом, если тюленя находят где-то далеко.
Здесь готовы работать с частными лицами и представителями бизнеса. Некоторые крупные компании оказывали помощь в строительстве обновлённого большого рехаба или в покупке необходимых вещей.
В конце концов, помочь можно уже правильным обращением с найденным животным – так у него будет гораздо больше шансов выжить и вернуться в дикую природу.
– Не шумите и не пугайте животное.
– Свяжитесь с сотрудниками центра по телефонам: 8 (914) 663-51-01, 8 (914) 706-51-64, 8 (924) 241-07-88, 8 (995) 871-17-53. Постарайтесь до прибытия спасателей оставаться неподалёку. Оберегайте животное от собак и других угроз.
– Не сталкивайте в воду: истощённому животному нужен отдых на суше. Не кормите: молоко – яд для тюленей, а рыбу они ещё не едят. Не помещайте в ёмкость с водой.
– Если решите эвакуировать тюленёнка самостоятельно – центр находится в Тавричанке, получите по телефону инструктаж специалистов. Не согревайте его: перевозите в машине с выключенным обогревом.
– Для собственной безопасности не гладьте тюленя – его укусы опасны для человека.
