Во Владивостоке на сегодняшний момент есть предприятия по переработке пенополистирола, или пенопласта, как его обычно называют. Даже несколько, но самое крупное находится на Тихой, в огромном ангаре, который подолгу заполняется разного рода упаковкой и утеплителем, чтобы потом за раз переплавиться в «лепёшки» и уехать на дальнейшую переработку в Новосибирск или ещё дальше. Собирают пенопласт в основном по торговым сетям, а иногда даже просто из мусорок. Принимают бесплатно, а за вывоз крупных партий платят сами магазины. А переработанный материал заводы покупают, но всё равно есть риск остаться в минусе. Как устроена переработка и для чего она нужна, Новостям VL.ru рассказал генеральный директор компании «ГринЭко» Максим Климов.
К огромному складу на Тихой подруливает фургон, и начинается разгрузка. Людей немного – пенополистирол крупный, габаритный, но при этом очень лёгкий. Кроме взрослых мужчин, работают и студенты, приходят заработать денег. Здесь же сын гендиректора компании, пятнадцатилетний Никита. Всё по закону, как положено, подросток работает не больше четырёх часов, говорит отец:
«Я сам начинал с низов. Потому и его учу, чтобы потом, как говорят, шурупы в голову не вкручивать. Он кандидат в мастера спорта по дзюдо, вот прямо по папиным стопам…». А вообще у Максима детей трое.
Пенополистирол собирают по всему Приморью. Если сырьё грязное, приходится ещё и очищать. Фура, которую сейчас разгружают, пришла из «Реми». У «ГринЭко» есть договоры почти со всеми крупными торговыми сетями. Вывоз платный, для этого есть три машины. Но если клиент всем занимается сам, тогда, конечно, денег не берут. Хотя изредка Максим Климов везёт сырьё, что называется, в минус. Например, так получилось с Находкой – пришлось пойти навстречу. Но часто люди считают это само собой разумеющимся:
«Звонит женщина – заберите. Объясняю, почему вывоз стоит денег – ничего понимать не хочет. Говорит, тогда сама сожгу».
Разгрузка закончена, позже подойдёт ещё одна фура. Огромный склад почти заполнен – можно запускать оборудование. Это делают не каждый день:
«Мусор мы копим. Запуск стоит три тысячи рублей – двигатели и тэны, которые плавят сырьё, берут много электроэнергии. А чтобы разогреть их, нужно потратить час-полтора. И вот представьте, от выручки минус запуск, аренда, транспортировка, рабочие…».
На складе ещё и картон – он служит тарой, в нём часто привозят сырьё. Но картон «ГринЭко» не перерабатывает – собирает и отдаёт другой компании.
На установке работают двое, этого достаточно. Сырьё загружают в дробилку, она сверху. Измельчённый материал попадает в бункер и уходит на плавку. Температура тэнов 160 градусов. Из переработанного сырья тут же формируют плотные увесистые шайбы – лепёшки. Они горячие, но не обжигающие – можно трогать. Над установкой клубится пар – значит, материал где-то набрал воду. Рабочие говорят, так бывает далеко не всегда.
Плавление – процесс не опасный и не вредный. Чего не скажешь о сжигании – любимой забаве мальчишек. Горящий пенопласт страшно дымит: взрослые в панике, детям весело. Ну а здесь – никакого дыма и горения.
Путём плавления из пенополистирола убирают воздух. Во вспененной структуре его аж 98 процентов, а полистирола – всего 2. На складе сейчас горы сырья, а к вечеру будет пусто – это на день работы. Станок шустрый, часов за пятнадцать может «перемолоть» до полутора тонн:
«Вот из того, что здесь есть, на выходе получим килограммов 150. А чтобы сделать 800 – я не знаю, сколько таких куч нужно! Когда только начинали всё это, при полном складе, поначалу думали – эх, сколько на этом заработаем! Получили 100 тысяч рублей».
Цена на переработанный материал скачет, так что с выручкой бывает по-разному. Директор рассказывает, как-то отправляли 60 тонн. Так на переработку ушло около миллиона плюс миллион за отправку, а получили где-то тысяч шестьсот.
«Но я не мог это держать, как раз переезжали в другое здание. Получается, с одной партии можно неплохо заработать, а с другой в минус уйти. Но прибыль небольшая. Поэтому одно направление перекрываем другим: сегодня холодно – завтра жарко».
У пенополистирола, который часто называют просто пенопластом, уникальные свойства. Вспененные полимеры считаются самыми востребованными теплоизоляционными изделиями. Переработанное сырьё «ГринЭко» отправляет фурами в Новосибирск. Раньше были ещё Москва и Казахстан, но там с логистикой посложнее. В Новосибирске из «лепёшек» получают гранулы. Эти шарики размером от 1 до 8 мм идут в качестве наполнителя для приготовления строительных смесей и на производство теплоизоляционных материалов для стен, пола, кровли.
«Линии для «шариков» стоят минимум 50 миллионов, – говорит Максим Климов. – Очень дорогостоящие. Но, если не задушат, сделаем. Это вопрос времени».
Ну а пока компания привезла из Москвы новое оборудование для переработки пенополистирола. Это уже шаткое, говорит Максим. Оно изначально было подержанным – взяли у хабаровчан, и это тоже были не первые руки. Новая техника совсем другая – компьютеризированная, с электроникой. Пока ждёт своего часа – нужно тестировать, устанавливать. Сейчас, в холода, некогда – очень большой поток. Вот летом «плавкой» занимаются раз в одну-две недели – мало сырья. Это ведь не только упаковка, но и теплоизоляция.
«Мы на этом не зарабатываем миллиарды, это больше идея – экология, чистота. Мне нравится Приморье. Люди на Бали летят, а ведь здесь не хуже. Я говорю обычно, что из деревни. Если уж точно, это посёлок Пограничный. Мне не стыдно сказать, что я занимаюсь мусором. И если вижу рядом с контейнерами сложенный пенополистирол, складываю в багажник – спасибо людям, которые так его оставляют. Кстати, и Соня Вавилова так делает, и все её девчонки – мы говорили об этом. Мне интересно созидание. Я много с клиентами общаюсь – они вообще молодцы. Причём чем меньше компания, тем лучше почему-то понимают важность всего этого».
Софья Вавилова, о которой рассказывает Максим Климов, – координатор волонтёрского движения «Раздельный сбор» и соучредитель АНО «Зелёный маяк». «ГринЭко» сотрудничает с этим проектом. Максим говорит, волонтёры молодцы, что работают с людьми – важно, чтобы о таких вещах, как экология, думали все.
Во Владивостоке до сих пор спорят: раздельный сбор мусора – просто компанейщина или шанс на вторую жизнь? Максим Климов признаётся, что его такой скепсис задевает, иногда пытается переубедить. Именно так, кстати, и начиналось знакомство редакции с «ГринЭко»: в заметке про недавнюю акцию «Раздельный сбор» некоторые комментаторы сомневались, что переработка мусора во Владивостоке вообще существует. В комментариях появился и сам Максим – пригласил скептиков к себе на Борисенко. Но приглашением воспользовались журналисты редакции.
«Люди смотрят на Европу, Японию, как там поступают с мусором. И тут в комментариях Новостей VL.ru человек пишет, что рассказывает своему ребёнку, как это выбрасывают в общую кучу. Не выдержал, ответил – приезжайте, посмотрите сами. Думал, сейчас как набросятся! Нет, только лайки».
