Восстановлению исторического наследия Приморского края в последние годы стали наконец уделять внимание. Причём ремонтируют не только фасады старых зданий и памятники во Владивостоке, но и вспоминают об отдалённых районах. В этом году в Безверхово реконструируют полуразрушенный склеп семьи Бринеров. Сам этот процесс долгий и трудоёмкий. VL.ru съездил на место и пообщался с представителями компании-подрядчика, которые рассказали о неожиданных находках, особых материалах и нетипичных решениях.
Судьба Юлия Бринера
Имя Юлиуса Йозефа или, как больше привычно русскому уху, Юлия Ивановича Бринера знакомо, пожалуй, каждому приморцу. Мало кто не знает, что большое семейство Бринеров наряду с Янковскими, Геками, Старцевым и другими семьями развивали регион, строили дома, основывали компании, снаряжали экспедиции, изучали дикое тогда ещё Приморье.
Юлиус Бринер родился в Швейцарии в общине Ла Рош в семье немцев-лютеран в 1849 году. Он был одним из восьми детей, жило семейство небогато, хоть и в собственном доме. Доподлинно неизвестно, как бедный юноша умудрился сколотить капитал, но к 1874 году, когда Юлиус, ставший Юлием, обосновался во Владивостоке, у него уже была своя пароходно-транспортная компания.
Через несколько лет в недавно построенном портовом городе он организовал компанию «Торговый дом Бринер и Ко» с участием английского и немецкого капиталов. В 1890 году он принял русское подданство, а через год вместе с купцом второй гильдии Андреем Кузнецовым основал новую компанию «Бринер, Кузнецов и Ко», занимавшуюся хранением и отправкой грузов, а также стивидорными услугами в порту и операциями с недвижимостью.
Он являлся членом-соревнователем Приморского филиала Русского географического общества и стал одним из основателей «Общества изучения Амурского края», финансировал и организовывал археологические раскопки и научные публикации с результатами исследований, позже создал музей этой организации.
В Сидеми, который в 1877 году основал Фридольф Гек, Бринер купил 50 гектаров земли и начал строить дачу для себя и имение для сына. В этом комплексе была и семейная усыпальница — её построили в 1916 году в распадке, неподалёку от бухты Гека. Склеп входной группой обращён к морю. Усыпальница снаружи была выполнена из белого гранитного камня. Ни имени архитектора, ни каких-либо чертежей, видимо, не сохранилось.
Сам Юлий Иванович умер 10 марта 1920-го, потеряв свою торгово-промышленную империю в горниле революции. Тем не менее Бринера похоронили в семейной усыпальнице. Всего в 1920-х годах в склепе стояло пять гробов: в него перезахоронили останки членов семьи Бринер-Куркутовых, которые умерли ранее. Первой перезахоронили сестру супруги, Натальи Иосифовны, затем дочь Бринеров, умершую в 1886 году, затем перенесли останки зятя. Сюда, согласно завещанию Юлия Бринера, привезли и его тело, а через шесть лет похоронили и саму Наталью Иосифовну.
В начале 30-х годов семья Бринеров эмигрировала в Китай. Тогда склеп был разграблен. Часть останков выволокли из склепа, а остальных, как пишут исследователи семьи, кремировали лояльные корейские рабочие. Но никаких достоверных подтверждений этому нет.
В 1930 году в бухте Гека, вблизи мыса Бринера, был организован рыболовецкий колхоз «Большевик», а в 1938 году на базе колхоза была организована моторно-рыболовецкая станция (МРС), снабжавшая прибрежные рыболовецкие колхозы снастями для ловли рыбы и производившая ремонт мелких судов. И станция хранила в разграбленном склепе запасы судового топлива.
Имения нет, склеп разрушен
Имя Бринеров старались предать забвению, да и к склепу долго не относились с должным почтением. Со временем он зарос, замшел, пропал среди построек и заборов. Иногда к нему приносили живые цветы, а иногда справляли нужду под его стенами. Но нынешние жители Сидеми, а вернее, посёлка Безверхово, всё равно следят и ухаживают как могут за зданием с печальной судьбой.
Памятником усыпальница стала в 2017 году. В 2021 году Инспекция по охране объектов культурного наследия утвердила предмет охраны ОКН регионального значения «Склеп семьи Бринера». Решено было реставрировать усыпальницу. Проектную документацию за 1,2 млн рублей разработало ООО «Турмалин-Проект». Эта же компания разрабатывала проект реставрации могилы Владимира Арсеньева на Морском кладбище, уточняла состав исторического ансамбля жилой застройки территории военного ведомства в Уссурийске и выполняла большое количество контрактов на ремонтные и реставрационные работы в Приморье.
Проектировщики проводили комплексные научные исследования, включающие в себя историко-архивные и библиографические исследования, историко-архитектурные натурные исследования. По их результатам был выполнен проект реставрации и проведена государственная историко-культурная экспертиза научно-проектной документации.
Контракт на выполнение работ по сохранению объекта культурного наследия регионального значения «Склеп семьи Бринера» стоит почти 30,3 млн рублей, его также исполняет ООО «Турмалин-Проект». По условиям контракта проводятся серьёзные земляные работы: понижается уровень земли для раскрытия ступеней портика, изымается культурный слой в погребальной комнате, обустраиваются канавы для отвода воды, вымощенные камнем и укреплением почвенного массива откосов.
Проектом реставрации предусмотрено восстановление утраченных стен, перегородок, полок для гробов, гранитных элементов фасада, лепного декора в помещении склепа, дверей, светового фонаря с декоративным витражом.
Территорию вокруг усыпальницы благоустроят: сделают водоотведение, дорожки, поставят скамейки. Работы по контракту должны завершиться до конца ноября. Но что скрывается за сухими строчками госконтракта и в каких условиях приходится работать, VL.ru рассказали в компании-исполнителе подробней.
Реставрационные находки
Алексей Каргополов, главный инженер проекта, говорит, что, несмотря на свои небольшие размеры, усыпальница построена превосходно, начиная от интеграции в природный ландшафт, заканчивая строгими линиями декора, за основу которого бралась классическая античная архитектура. Это произведение мемориальной архитектуры, оно имеет три открытых фасада: два боковых и главный северный фасад, ориентированный в сторону побережья.
«Мы за счёт выемки грунта понизили уровень со стороны входа примерно на метр и открыли входные ступени, – рассказывает Алексей. – Изначально не было понятно, есть там эти ступени или нет. Отличительной особенностью усыпальницы является конструкция наружных стен, выполненных с эффектом «термоса» для сохранения холодной температуры в помещениях: наружный контур сделан из тёсаного камня, переходящего ниже уровня земли в бутовую кладку, а внутренний контур обрамлён кирпичной кладкой с воздушным зазором, то есть пустым пространством. Водосток осуществлялся внутри стен, дождеприёмники были на крыше, там же – вентиляционные отверстия. Распадок, в котором склеп находится, ориентирован на северо-запад, защищён от прямых солнечных лучей, тоже, скорее всего, чтобы было прохладно. На крыше в перекрытиях был сделан световой фонарь – окно под стеклянным куполом с отверстием для дополнительной вентиляции. Под фонарём был плоский витраж. Они были объединены защитным контуром. Архитектурно всё было сделано очень грамотно и с точки зрения пропорций, и с оглядкой на местные климатические особенности. Восхищает талант и подход архитектора того времени, который думал над образом, функцией и технологией».
Усыпальница выполнена в виде небольшого греческого храма типа простиль, это почти ровный куб – 7,5 на 7,4 метра, высотой почти 5 метров. Со стороны входа к нему примыкает портик.
«Объект сложный, причём не архитектурно, а именно исторически, – объясняет руководитель «Турмалин-Проекта» Татьяна Никифорова. – Никаких чертежей, фотографий не было. Мы делали запросы в архивы, когда собирали историческую справку, там нет ничего, даже имени автора. Где мы только не были, пытаясь найти информацию. Наша задача – всё это воссоздать и восстановить так, как это было. Писали, что гранит заказывали из Финляндии. И венки там были возложены фарфоровые, из фиалок и ландышей. Но это всё детские воспоминания племянницы Юлиуса, Ирины Бринер. Это был ребёнок, который всё мог воспринимать по-своему. И больше она писала о семье, конечно. Про всё имение известно не очень много, про Янковских гораздо больше».
Олег Цимбалов, начальник строительного участка, который ведёт работу непосредственно на месте, рассказал нам о разных находках, которые обнаружились во время снятия грунтового слоя внутри и вокруг склепа. Всё, что сейчас восстанавливают внутри и снаружи, делалось буквально по фрагментам. Нашли крохотный осколок в раме – поняли, что это был как раз световой фонарь на крыше из муранского стекла янтарного цвета. Стали снимать слои внутри – обнаружили лепной декор, который создавали прямо на месте, а не крепили позже.
При выполнении земляных работ обнаружили одну из полок, на которых должны были стоять саркофаги. Всего их здесь было 12, до настоящего времени все считались утерянными. Но по одной обнаруженной смогли восстановить декоративный рисунок для всех остальных. Почему усыпальница оказалась настолько разрушена, непонятно. Возможно, кто-то думал, что вместе с останками захоронили и какие-то ценные вещи, и рушили стены, пытаясь их отыскать. Есть и следы иных разрушений – некоторые гранитные блоки явно расшатывали и ломали специально.
«Сложность реставрации объекта в том, что это каменное строение – тёсаный гранит и бутовый камень, – говорит Олег Цимбалов. – Редко где такие встретишь. Штукатурных фасадов и кирпичной кладки очень много во Владивостоке, а вот чисто каменных почти нет. Много чего утрачено. Помимо реставрационных работ, большое внимание уделяется укреплению откосов, отведению воды, чтобы опять склеп не заносило. Очень много грунта было вывезено. При разработке технологии восстановления каменной кладки тесно сотрудничали со специалистами из Санкт-Петербургской компании «Реноватор». В нашем регионе подобных объектов больше нет, а там они хорошо изучены».
Караваны материалов
Кроме сложностей непосредственно на объекте, сталкиваться приходится и с прозой жизни – плохой дорогой Раздольное – Хасан, которую так никто и не отремонтировал. Или, например, с аварийным мостом на въезде в Безверхово – фура с гранитом по нему не проедет. Приходится разгружать грузовик и разбивать транспортировку на несколько этапов малыми машинами. Это делает стройку дороже и дольше. Затруднений со стройматериалами, к счастью, нет – всё отечественное и не зависит от проблем с логистикой.
Гранитные блоки не типовые, их заказывают под размеры. Часть аутентичных, конечно, нашли в грунте. Но состояние их было таким, что восстановлению они едва ли подлежали. Кирпич для восстановления внутренних стен используется старинный. Для обработки, защиты и кладки заказывают специальные растворы. Штукатурку берут тоже особую – пластичную, которая позволяет выводить лепной декор на месте, без снятия форм и использования накладных элементов.
Архитекторы говорят, что проекты реставрации объектов культурного наследия, выполняемые в рамках контрактов, – это больше всё же «для души» и для собственного опыта, а не для заработка. Ведь в процессе появляется множество неучтённых в смете работ, например, колодцы или кабели, о которых никто не знал, или элементы, которые приходится восстанавливать. В процессе оказалось, что тяжёлой технике и к самому склепу не подобраться, поэтому все гранитные блоки весом несколько сотен килограммов переносят почти вручную.
Кроме работы непосредственно на месте, другие участники проекта восстанавливают отдельные элементы в мастерских: тяжёлые деревянные двери, кованые решётки, световой фонарь из стекла и витраж. Появится здесь и новая памятная табличка из гранита.
Концепция усадьбы
Почти за полгода работы распадок, где находится усыпальница, преобразился, стал просторнее и светлее. В самом склепе уже восстановили полки, дренаж, лепнину, снаружи восстанавливают крышу усыпальницы. Все сколы на элементах тоже реставрируют. Ржавые потёки от старых металлических закладных внутри элементов, проступившие на камне, убирают специальными составами и блокируют дальнейшее их появление.
Существует идея о восстановлении наследия Бринеров, Геков и Янковских в Безверхово. Ведь часть построек, которые здесь находились, описаны гораздо лучше одной усыпальницы. Фундаменты и конструктивные элементы некоторых строений всё ещё находятся на своих местах. А рядом со склепом Бринеров расположен памятник Михаилу Янковскому авторства Бориса Дьяченко и Олега Кулеша. Всё это можно было бы объединить в единый туристический комплекс.
После реставрации усыпальницы и благоустройства прилегающей территории забота о них перейдёт к Безверховскому муниципальному поселению. Здесь нужно будет косить траву, убирать снег, следить, чтобы вандалы не разрушили то, что с такой любовью было когда-то построено, а теперь с таким трудом восстановлено. У большого туристического комплекса в этом плане, конечно, больше шансов пережить встречи с «благодарными потомками» – было бы финансирование.
